 Услуги специалиста
|
Сандуновские бани
Часть 5
Приехали. Узлы развязали. Мебель расставили. Гвоздики вбили. Устроились.
Николай Сандунов и правда, что не Шиллер, но Шиллера переводил, а для братца
всякую ерунду пописывал. Но Сила Николаевич, давний любимец публики, даже в
пустяковых драмах умел быть столь забавен, что недостатки текста с лихвой
окупались его повадками, интонациями, жестами столь красноречивыми, что иногда и
слов не требовалось - все уже ясно! Елизавета Семеновна не отставала от мужа,
скоро сделавшись любима москвичам, которые о ней рассказывали:
- Тихоня! Бывало, выберет уголок, где потемнее, забьется туда, словно мышка, и
сидит притаившись весь вечер, слова от нее не слыхивать. Зато уж на сцене...
о-о-о!
Елизавета Семеновна обладала дивным меццо-сопрано, но с оперной сцены легко
переходила на подмостки драматические, подыгрывала мужу в комедиях, не страшил
ась исполнять даже трагические роли. Наконец, не все знали, что Сандунова,
утаиваясь от славы, сама сочиняла песни. Новый век открывался для них правлением
Александра I, внука Екатерины, а он всю московскую частную сцену повелел считать
«императорской».
- Отчего уехали - к тому и приехали, - огорчился было Сандунов, но тут же
смеялся. - Ладно! Пока до нас из Петербурга доберутся с указом, мы туг свое
споем и спляшем...
Москва носила Лизу на руках после того, как услышала от нее новую песню:
Чернобровый, черноглазый,
Молодец удалой,
Вложил мысли в мое сердце,
Зажег ретивое!
После нее эту песню запела вся Россия: «Мерзляков дал душу словам, Кашин -
музыке, а Сандунова - голосу». Но вот мы раскрываем известный «Дневник
чиновника» Степана Жихарева на осени 1806 года, встретив там роковую отметку:
«Дедушка рассказывал, что у Сандуновых между собою начинает быть неладно под
предлогом обоюдной неверности, но что настоящая причина ссоры заключается в том,
что муж, выстроив на общий капитал бани, записал их на свое имя ...
Любопытно знать, чем все это кончится; а ведь они женились по страстной любви!
Неужто же Карамзин сказал правду, что
Сердца любовников смыкает
Не в цепь, а тонкий волосок…
Житейски умная, проворная, как ребенок, по-женски обаятельная, Лизанька
Сандунова не знала, как отбиться от сонма поклонников, а Сила Сандунов, сам
окруженный поклонницами, ревновал ее со всей страстью «кавказского человека».
Чужая семья - потемки, и нам сейчас не дано рассудить, кто там был прав, а кто
виноват, но разлад в супружестве начался, и кончился он тем, что избитая мужем
Елизавета Семеновна сказала ему:
- Вот так и кончается великая любовь, о которой, дай бог, еще не раз вспомнят
потомки, а вспомнив, заплачут... |