 Услуги специалиста
|
Сандуновские бани
Часть 4
Казалось, Юсупову доставляло удовольствие преследовать актерскую пару своей
злобой; к подъезду театра, когда актеров развозили по домам после спектакля
казенные лошади, князь подавал для Лизы Сандуновой какую-то развалюху-колымагу,
в которую впрягали двух старых кляч; Юсупов отобрал у Сандуновых все старые
роли, а новых не давал. Наконец однажды он нагло заявил Силе Николаевичу:
- Вот разведись со своей балаболкой, так я из тебя корифея сделаю, а на развод
десяти тысяч не пожалею...
Дальше - хуже: Юсупов объявил Сандуновых под домашним арестом, к дверям их дома
приставил караул солдат, которые подъели в их доме все съедобное и выпили все,
что пьется и не пьется; актеров же князь велел держать на воде с хлебом, даже
яичка куриного не давал им. Сила Николаевич в споре с князем однажды посмел
именовать себя «гражданином», и Юсупов сразу оповестил императрицу, что Сандунов
это крамольное слово произносил с «казистою дерзостью, со всеми правилами
бунта», почему на казенную сцену его допускать нельзя.
- Сошлись мы с тобою, Силушка, и не я ль столь много несчастий у порога твоего
вытрясла, будто мусор из подола? - Бежать надо, - отвечал Сандунов жене.
- Эх, милый! Далее театра не убежишь...
Очередная война с Турцией завершилась победоносным миром, подписанным
Безбородко, отчего он еще более возвысился. Потемкина уже не было на свете, а
сама Екатерина быстро угасала прежним духом, почти больная от чувственной любви
к молодому Платону Зубову...
Сандуновы нашли случай повидаться с императрицей, чтобы пожаловаться на горькую
судьбину, но она призналась в своем бессилии перед придворной камарильей:
- Что я, слабая женщина, могу для вас сделать? Придворные обведут меня, как
дурочку, вокруг пальца, и мне с ними не совладать. Посему вам лучше из
Санкт-Питера удалиться, чтобы придворные отлипли от вас, как худые банные
листья...
1 мая 1794 года «высочайше соизволили актеров Силу Сандунова и жену его
Елизавету Сандунову по желанию их от придворного театра уволить» - так было
сказано в прощальном рескрипте. Ну что ж, можно упаковывать вещи для отъезда...
Ехали они в Москву, где Сила Сандунов начинал свою актерскую жизнь, и в долгой
дороге, ночуя на станциях, он убеждал Лизу в том, что все будет хорошо:
- Хорошо потому, что в Москве нет придворных театров, а есть просто театры и
публика, а мой братец Николаша Сандунов профессорствует в Московском
университете, сам трагедии и стихи пишет... Скажу ему - и он хоть завтра
Шиллером станет, чтобы мне угодить. Не пропадем, Лиза, только люби меня.
- Господи, - отвечала жена, - да если б не любовь к тебе, Силушка, где бы мне
сил набраться, чтобы от шлепогубого Безбородко избавиться? Любовью начали - ею и
закончим... |